Балаково. Текст : Ия Яковлева.
| 1738 год. Первые архивные упоминания о казачьем луговом владении «Балаков Юрт» . Название владению традиционно дано по имени местной речки Балаковки. Судя по остаткам древних поселений и могильников, открытых археологами на балаковской земле, 2000 лет назад лет здесь жили финно-угорские племена, предки современной мордвы. В IХ-ХIII вв. территория заселена буртасами. Этническая принадлежность буртасов не определена и является дискуссионной. Остатки бывшего буртасского городища расположены при слиянии рек Юлов и Белый Ключ (Кичкенейка). До XIII в. между этими реками находилась мощная буртасская крепость, которая, возможно (г. Бургас), являлась столицей Буртасского княжества, самого большого поселения Волжской Булгарии. Волжская Булгария прекратила существование в результате нашествия Золотой Орды. Буртасы разделили судьбу этого государства. В 1670-е гг. на месте буртасского городища был построен острог служилых людей. Затем земли отошли Новоспасскому монастырю. А на землях Новоспасского монастыря образовалась деревня Булаковка. Земли Булаковки в дальнейшем из монастырских перевели в удельные. Балаково стало именоваться не деревней, а «сельцом» после того, как здесь построили первый храм. Этим храмом стала церковь в честь Святых Козьмы и Дамиана, поставленная в 1765 г. Но прежде 1765 года был 1762 год. Екатерина II издала манифест, призывающий бежавших в Польшу старообрядцев вернуться в Россию. Земли для поселения предлагались в междуречье Большого и Малого Иргиза. Похоже, староверы издавна селились здесь, а манифест только придал необходимой законности поселениям. Старообрядцам по манифесту Екатерины Великой прощались все прегрешения за бегство из отечества, разрешалось строить церкви, свободно отправлять богослужение по старому обряду, учреждать общины и пр. Прежние меры «царя Петрушки» и преследования за веру отменялись, а гражданские права староверов расширялись. Для поселения им отводились весьма обширные и плодородные земли. Люди старой веры откликнулись на призыв, покинули Польшу (окрестности белорусского ныне Гомеля), и основали в заволжских краях несколько поселений, в том числе село Балаково, и позже отплатили Екатерине II за милость и привилегии весьма своеобразно, поддержав бунтовщика и узурпатора царского имени Емельяна Пугачева. Путь переселенцев на Иргиз был долгим и нелегким. Пройдя пол-России, они останавливались на некоторое время в Вольске, служившим пересыльным пунктом, и, дождавшись распоряжения о предоставлении им места для жительства, перебирались на Иргиз. За 2 года после выхода манифеста из Польши на Иргиз прибыло более 1000 старообрядцев. Впрочем, старая вера плюс отсутствие рабства (крепостного закрепления) способствовали возникновению особого духа и независимого внешнего вида местного населения. Иргиз стал широко известным местом в старообрядческом мире, хотя и переживал разные времена. Здесь и сейчас живут приверженцы старой веры, сохраняя традиции своих предков. Тихая жизнь скитников продолжалась 10 лет, пока не появился здесь Е. Пугачёв. Пугачёв был командирован в Польшу с командой есаула Елисея Яковлева для поиска и возвращения в Россию бежавших старообрядцев. Его личность была уже хорошо известна властям, и он искал возможность укрыться от них. Он прибыл на Иргиз в 1772 г. по фальшивым документам как выходец из Польши, желающий поселиться среди местных старообрядцев. Здесь он нашел духовную поддержку своим «свободолюбивым» идеям. Пугачев жил в Филаретовом ските, где искал и получал советы и одобрение своих планов. Когда же он решил привести свои замыслы в действие, Филарет благословил его идти на царство. Хотя навряд ли почитал казака за действительного Петра III. Иргизским монастырям в дальнейшем оказал покровительство император Павел I. Он вступил на престол 16 января 1797 г. и продолжил политику Екатерины II по отношению к старообрядцам. Прохор и старец из Верхне-Успенского монастыря Иосиф посетили Санкт-Петербург, неоднократно встречались с Павлом I и говорили с ним о своих нуждах. Результатом аудиенций явился указ от 31 августа 1797 г., освобождающий иргизских иноков от рекрутской повинности и разрешающий построение на Иргизе новых церквей и келий. Этот указ был чрезвычайно важным для Иргиза, так как определил законность статуса Иргизских монастырей. 7 октября 1798 г. в Верхне-Успенском монастыре пожар уничтожил все постройки: сгорели обе церкви и 47 келий. На возрождение монастыря государь пожаловал из сво- ей казны 12000 рублей. В 1816 г. произошел еще один пожар, в котором Средне-Успенский монастырь со всеми часовнями и кельями выгорел полностью, дотла. И в этом случае власти оказали помощь: саратовский губернатор Алексей Давидович Панчулидзев выделил деньги на восстановление обители. 30-летний период (1797 - 1826 гг.) стал временем полнейшего расцвета Иргиза. Это была самая лучшая и благоприятная пора для прииргизского старообрядчества. Иргизские монастыри продолжали оказывать огромное влияние на жизнь старообрядцев-поповцев всей России через своих священников, которые обслуживали множество старообрядческих общин не только по Саратовской губернии, но и за ее пределами. Целое столетие старообрядчество свободно развивалось в прииргизском крае. Иргиз стал сосредоточением духовных сил всего русского старообрядчества, и не только духовных. В руках старообрядцев оказались весомые ценности: богатые земли, капиталы, власть. Такой подъем Иргиза казался опасным для государства, и в конце 1820-х гг. началась борьба против него. 1827 г. считается началом гонений на иргизское старообрядчество, явным стеснением свобод, полученных им после манифеста 1762 г. Правивший в это время император Николай I существенно усилил давление на старообрядцев, предприняв против них ряд решительных мер. Что касается Балаково, с 1780 года село входит в состав Саратовского наместничества, продолжая свою вполне мирскую жизнь. Пахать землю балаковскую всегда было нелегко. Нередко в открытом поле на крестьян нападали киргизские кочевники. Жителям приходилось брать с собой ружья и топоры, а на холмах выставлять сторожевые посты. Часто ли подвергалось нападению именно Балаково, неизвестно. Село могло спасать то, что оно с трех сторон было окружено водой (Волга, Балаковка, Сазанлей) и, особенно весной, напоминало неприступный остров. И все же жизнь балаковцев была беспокойной . В 1810 г. они даже обратились в правительство с просьбой о возмещении убытков от набегов кочевников. А весной 1827 г. балаковцам пришлось быть очень осторожными из-за междоусобного конфликта между киргизами. К середине XIX в. Заволжье несколько успокоилось. В 1835 г. слобода Мечетная была переименована в г. Николаевск (ныне г. Пугачев), и появился Николаевский уезд, в который вошло и Балаково со своими землями. Всего 15 лет этот уезд находился в составе Саратовской губернии, а с 1850-го стал частью Самарской. Балаково выросло и разбогатело на торговле пшеницей, и к середине 19 века занимало второе место по торговой значимости в губернии после Самары. Развивалась хлебная торговля, рос грузооборот пристаней, увеличивался флот грузовых и пассажирских судов, возникла судоремонтная и иная промышленность. Однако, несмотря на то, что Балаково стало в Самарской губернии по своей торговой значимости вторым населенным пунктом после Самары, оно все еще оставалось селом. И это создавало определенные трудности. Балаковские купцы, которые считались таковыми только по месту жительства, а на самом деле были приписаны к другим городам Саратовской и Самарской губерний. Благоустройство, получение государственной помощи было невозможно. Все купеческие капиталы в основном оседали в банках Вольска, Николаевска и Самары, а балаковскими землями распоряжалось крестьянское общество, состоящее из «коренных» балаковцев, которых было в семь раз меньше, чем «иногородних». Желанный и необходимый статус города село Балаково приобрело в 1913 году. Этому событию предшествовало расширение площади села, рост торговли и промышленности. Накануне революции в городе было 6 церквей, 7 школ, хлебная биржа, электростанция, чугунолитейный завод Федора Блинова, механический завод нефтяных двигателей братьев Маминых, судоремонтные и мебельные мастерские, лесопилки, мельницы, коммерческое училище, земская больница, библиотека. Статус города был необходим Балакову не только для утверждения статуса кво, но и для построения нормальных дорог, например. Таких, чтоб ни верблюды, ни люди в грязи и беспутице не тонули (а такое случалось). Изобретатели-самоучки Федор Абрамович Блинов и Яков Васильевич Мамин прославили Балаково как родину первого в мире гусеничного трактора, колесного самохода и русского дизеля. До 1928 года Балаково входил в состав Самарской губернии, а затем вновь оказался в составе Саратовской области. Особенную роль в развитии города сыграла семья Анисима и Паисия Мальцевых. Мальцевы - хлебные короли, крупнейшие землевладельцы, обладатели многомиллионного состояния, по-столичному образованные люди, ревнители "древнего благочестия", старообрядцы-поповцы Белокриницкого согласия (ныне - Русская Православная Старообрядческая Церковь), попечители монастырей и скитов, благотворители, храмоздатели. Глава рода Мальцевых, крестьянин Михаил Тимофеевич (по другим данным - Трофимович) Мальцев за героизм, проявленный в Крымской войне 1854-1855 годов, получил земельный надел в Поволжье. Получил он столько земли, что с трудом возможно было ей распорядиться. Мальцев сдавал пахотную землю в аренду, торговал хлебом и сказочно разбогател. Основать свое родовое имение разбогатевший отставной солдат решил в селе Балакове Николаевского уезда Самарской губернии (ныне город Балаково Саратовской области). Поскольку большинство местных старообрядцев признавали священство Белокриницкой иерархии, Михаил Мальцев, будучи старовером-поповцем, решил поселиться среди своих единоверцев. Усадьба Мальцева, занимала почти целый квартал между улицами Никольской, Александровской и Новоузенской. Первый дом этой усадьбы построен в середине XIX века в традициях русского классицизма с элементами барокко. Мальцев посадил сохранившийся до наших дней липовый сад и устроил каменную ограду с декоративными решетками и парадными воротами.  Значительные средства Михаил Мальцев жертвовал на поддержание старообрядческих общин Николаевского уезда, который считался "гнездом раскола". Ко времени приезда в Балаково Мальцева монастыри были разгромлены и присоединены к Синодальной Церкви. Но в окрестных деревнях и тайных скитах, разбросанных по поволжским лесам, поселилось немало старообрядческих иноков и инокинь. Влияние их на местное население было огромным. В Самарской губернии было немало случаев, когда местное население целыми селами принимало "старую веру". Мальцев оказывал щедрую помощь бывшим насельникам старообрядческих монастырей, а также многочисленным общинам "белокриницких" староверов, проживающих в уезде, выделял средства на приобретение домов для устройства моленных, покупку икон и книг. Сыновья Мальцева продолжили торговое дело отца. При их участии в Балакове была создана хлебная биржа, которая, как писал старообрядческий начетчик Федор Мельников (1874-1960), "диктовала цены на хлеб лондонскому Сити". На берегу реки Балаковки стояли сотни деревянных амбаров для ссыпки хлеба, принадлежавшие Мальцевым. Две хлебные пристани в Балакове по грузообороту уступали тогда только Астрахани, Самаре и Казани. Но не только торговые дела и обустройство родового гнезда интересовали балаковского миллионера. В делах веры он был не менее ревностен, чем его отец. Анисим был попечителем местной старообрядческой моленной, а в 1907 году открыл в Балакове общину Белокриницкого согласия - одну из крупнейших старообрядческих общин губернии. С момента открытия общины до самой своей смерти Анисим был ее председателем. Как и отец, он помогал старообрядческим монастырям и скитам, многочисленным Белокриницким общинам Самарской губернии. Благотворительность его не была показной. "Только уж никому не говорите!" - просил он, делая пожертвования. На его средства были построены несколько богаделен и приютов, а в Балакове устроена школа для детей староверов. Закон Божий в ней преподавал старообрядческий иерей Михаил Зотов, кроме того, дети изучали арифметику, чтение, письмо, церковно-славянский язык и церковное пение. Для обучения детей церковному пению Анисим Мальцев выписывал учителей из Москвы. Хорошо знавшие его люди утверждали, что богадельням, больницам и школам Анисим не отказывал никогда, и вообще на его помощь мог рассчитывать любой, кто в ней действительно нуждался, и не только старообрядец. Младший брат Анисима, Паисий Михайлович, был творческой и богато одаренной натурой. Он учился в Московском университете, общался с Чеховым и Гиляровским, был известным библиофилом, коллекционировал древние книги и рукописи. Уже после смерти отца Паисий купил дворовый участок, на котором в 1880 году был выстроен массивный дом с подвалом и мансардой. Вокруг дома был разбит чудесный сиреневый сад. Позднее усадьба была реконструирована прославленным московским архитектором, "отцом модерна" Федором Шехтелем (1859-1926). Усадьба Паисия Мальцева сохранилась до сих пор, теперь это архитектурный памятник федерального значения. Братья были очень дружны и не только совместно вели дело отца, но и на пару занимались благотворительностью. В конце XIX века после нескольких лет засухи в Самарской губернии случился страшный голод. Братья приютили в Балакове несколько тысяч голодающих из разных мест губернии и кормили их за свой счет до следующего урожая. Настоящим делом жизни братьев Мальцевых стало строительство в Балакове старообрядческого храма Святой Троицы. Братья объявили конкурс на лучший проект. Выиграл его академик архитектуры Шехтель, который общался со многими купцами-староверами.  Строительство началось в 1910 году. Старообрядческая печать тех лет признавала, что по величине и тщательности отделки храм в Балакове будет первым во всей России. Пока шло строительство, Анисим приобрел несколько сотен древних икон, которые затем были размещены в храме. 10 февраля 1914 года, собираясь на свои хутора по хозяйственным делам, Анисим Мальцев скоропостижно скончался. Всего несколько месяцев не дожил он до освящения храма, который пришлось достраивать Паисию Мальцеву. Федор Мельников писал: "Балаковский храм своим внешним величием превосходит и московские церкви: одна постройка его обошлась в миллион рублей. Стиль его особенный, напоминающий готический, кладка его из ценного камня так подогнана, что он кажется вылитым из цельного мрамора. Весьма ценен он и по внутреннему убранству. И колокольный звон его могуч, главный колокол весит 680 пудов". Храм во имя Пресвятой Троицы (Мальцевская, или Белокриницкая церковь) остается единственной уцелевшей в Балакове церковь. Её строительство стало возможным после Манифеста Николая II «О веротерпимости» от 17 (29) апреля 1905 г. До этого каменные церкви старообрядцам строить не разрешалось (исключением была только резиденция старообрядчества – Рогожское кладбище в Москве). Есть предположение, что никакой борьбы за выгодный заказ не было. Шехтеля предложил Мальцеву популярный журналист и писатель Владимир Гиляровский, с которым очень хорошо был знаком брат Анисима Паисий. Мастер выполнил проект в 1909 г. и несколько раз в течение 1910-1914 гг. лично приезжал в Балаково, чтобы контролировать ход строительства, которое велось под руководством инженера Антонова. Существовала легенда, что стены выкладывались из тёсаного камня скальной породы, который привозился из каменоломен Швеции и стоил каждый 5 рублей золотом. Якобы, поэтому денег хватило лишь на возведение стен храма и ограды. И тогда купец бросил клич о сборе средств, которых было пожертвовано немало и в достаточно короткий срок. Однако Мальцев хоть и не был скуп, но вряд ли рискнул бы разориться на каком-то камне. Камень поставлялся из Жигулёвских каменоломен: и ближе, и не менее качественный. Им облицованы не только основные корпуса, но и оба шатра: над крестильней и колокольней. Ещё одна примечательность храма – мозаичные панно, выполненные по эскизам («картонам») И.О. Чирикова в знаменитой петербургской мастерской В.А. Фролова: Троица над западными вратами (главным входом), икона Божией Матери «Знамение» над северными и Нерукотворнный Образ Спасителя над южными.  Изготовление мозаик контролировал брат А. Мальцева Паисий. По его просьбе известный московский букинист П. Шибанов не раз бывал как в мастерской Чирикова, так и в мастерской Фролова. А когда был установлен иконостас, неизвестно. Пока есть информация лишь о том, что он был пятиярусным, обитым басмой. В нём было 73 больших иконы и 45 маленьких. Рассказывая о храме, нельзя не упомянуть о его колоколах. Хоть они и не обладали большой звучностью, как колокола Троицкого православного (Красного) Собора, но по мелодичности были уникальными. Рассказывали, что их лили открыто на площади, а через газеты приглашали при этом присутствовать. Якобы на отливку специально приезжал композитор Цезарь Кюи, сподвижник Балакирева, чтобы составить соответствующую дозировку компонентов металла для лучшего звучании, а во время литья верующие бросали в расплавленный металл серебряные, золотые и даже платиновые украшения. И это придало 16 колоколам особую гармонию и чистоту звучания. Тогда в народе говорили, что среди колоколов есть те, которые лили во Франции. А главный, бронзовый колокол был поднят на колокольню 22 октября (5 ноября) 1912 г. Только серебра на его орнамент и отделку ушло 60 пудов. Основное здание храма было построено в 1911 г., а колокольня, крестильня и внешняя отделка были завершены к 1913 г. Слева от главного входа была построена зимняя шатровая церковь. Для экономии топлива в будни зимой там совершались богослужения и Крещение. Храм был освящён старообрядческим епископом Саратовским Мелетием через несколько месяцев после смерти А. Мальцева в 1914 г. В том же году дочь усопшего взялась за переделку крестильни, которая завершилась в 1916 г. На склоне лет Ф. Шехтель послал открытку другу и товарищу по работе в Московском архитектурном обществе И.П. Машкову, в которой назвал храм в Балакове лучшей из своих построек. Судьба храма оказалась трагичной. После Октябрьской революции 1917 г. храм Святой Троицы как центр «религиозного культа» просуществовал недолго. Старообрядческую общину г. Балаково поставили в такие условия, что она не в состоянии была содержать свою святыню. В описи храмового имущества, составленной в начале 1924 г., за несколько лет до закрытия храма, надзирателем Балаковской уездной комиссии Мусловым, записано: 1. Храм с приделами и колокольней. На колокольне 17 колоколов. 2. В алтаре престол и жертвенник. Евангелие в медном окладе (угольником). 3. Три запрестольные иконы, крест в серебряном окладе и две в басме. 4. На горном месте 3 больших иконы в басме, 5 больших киотов с иконами без окладов и 15 икон без окладов… 8. Иконостас пятиярусный, обитый басмой, в нем икон с клиросными: больших 73 и 45 маленьких. 9. Во всем храме икон, по правой и левой стороне, больших 18 по правой и 18 по левой стороне, и небольших около 180 икон… 12. Икон в разных местах разного размера в окладе 33 и 136 без оклада, 6 в басме, 2 креста в басме, 6 медных складней, 12 маленьких медных икон и 3 креста медных. 13. В неотделанном приделе икон разного размера: 51 в басме, 5 в окладах и 114 без окладов…» Тот, кто всё это переписывал, наверное, не предполагал, что «имуществу» нет цены. А балаковские старообрядцы эту цену знали. В 1929 г. они написали в Москву письмо с просьбой сохранить уникальный храм со всем его содержимым. Ответ пришёл короткий: «Центральные Государственные Реставрационные мастерские на ваш запрос сообщают, что ими приняты необходимые меры по охране древнего историко-художественного имущества, находящегося в так называемой Мальцевской церкви. Само здание церкви не является архитектурным памятником и охране, как таковой, не подлежит». Подпись: «директор ЦГРМ Игорь Грабарь». В 1929 году его закрыли, а затем устроили в нем Театр им. Чапаева. Правда, зрители в театр не ходили, и через несколько лет его закрыли, оборудовав под склады. В 1964 г. здание перестроили ещё раз: под клуб завода им. Дзержинского. В 1987 г., когда ДК завода им. Дзержинского переехал в новое здание на ул. Коммунистическая, обществом охраны памятников истории и архитектуры предлагалось устроить в храме музей зодчества со студенческим конструкторским бюро, которое занималось бы разработкой проектов благоустройства охраняемых, памятных мест Балакова. Однако в 1989 г. старообрядческий храм был передан Русской Православной Церкви. К началу 1997 г., когда храм был признан памятником архитектуры федерального значения, была восстановлена звонница, повешены колокола, и на Рождество 1997 г. впервые после десятилетий молчания над Балаково зазвучал колокольный звон. В 1999 г. в приделе был освящен престол во имя святого благоверного великого князя Александра Невского, но богослужения в приделе начались только с июля 2003 г. Балаково в послереволюционные годы вел тихую жизнь заштатного районного городка Советского Союза. Одно из событий — создание дома-музея В.И.Чапаева.  Он был основан в 1948 году как филиал Пугачёвского мемориального дома-музея В.И.Чапаева. Инициаторами создания музея в родительском доме Чапаевых выступили чапаевцы и красные партизаны г. Балаково и района. Так как именно этот город является второй родиной известного в годы Гражданской войны командира Красной армии В.И.Чапаева. В Сиротской слободе (бывшей окраине г. Балаково), где ныне находится дом-музей В.И.Чапаева, прошли его детские и юношеские годы. Решение открыть музей созрело в 1934 г. Балаковцы собирали средства на постройку памятника своему прославленному земляку, а потом известный местный деятель культуры Чесноков предложил дом, в котором жил Чапаев, отреставрировать и установить на нем мемориальную доску («Соц. Труд», № 93, 21 июня 1934 г.). Но горсовет взялся за дело только в 1936 г. Тогда местными жителями и общественными организациями были собраны различные документы, домашние вещи и плотницкие инструменты, которыми пользовался комдив. Власти отреставрировали домик и обнесли его изгородью, но полноценный музей создать так и не успели: началась война. Большую помощь в организации музея оказала дочь Чапаева Клавдия Васильевна. Собственно, это был дом, в котором она жила после гибели отца вместе с бабушкой и дедушкой. Пикантность ситуации состоит в том, что именно сам Василий Иванович здесь никогда не бывал. У Чапаевых был дом гораздо просторнее— шатровый и на другом конце слободы. Но родители Василия Ивановича продали его и купили себе этот, маленький. В советское время, тем не менее, установили на доме мемориальную доску с надписью: «В этом доме с 1897 по 1913 год жил Василий Иванович Чапаев».  В 1967 г. рядом с домиком заложили фундамент нового, более монументального музея, но по неизвестной причине работы приостановили и возобновили лишь в 1985 г. Этот проект был разработан творческой мастерской Центр, научно-исследовательского института экспериментального проектирования (ЦНИИЭП) им. Б.С. Мезенцева под руководством лауреата Ленинской премии архитектора ГГ. Исааковича. Здание было построено к 1992 г., но к тому времени СССР не существовало, и музей был никому не нужен, тем более что раскрылась тайна о происхождении домика. В мемориале разместился центр связи «Хемикомп». Сейчас музей вновь работает, но попасть туда не так-то просто. Музейные работники часов не наблюдают. В судьбе Балаково все переменилось, когда с 1956 по 1971 в Балаково была построена Саратовская ГЭС. Это событие привело: -к разливу Волги и затоплению части прибрежной территории -к изменению облика города. В сжатые сроки был создан балаковский индустриальный комплекс, насчитывающего более двух десятков предприятий химии, машиностроения, энергетики, строительной индустрии, пищевой промышленности. В 1985 году ввели в эксплуатацию атомную электростанцию, имеющую к настоящему времени 4 действующих энергоблока. С вводом в строй Балаковской АЭС здесь образовался мощный энергетический узел, которому нет равных в Европе. Ежегодно Балаковская АЭС вырабатывает электроэнергии больше (cвыше 30 миллиардов кВт.час ), чем любая другая электростанция России, и обеспечивает пятую часть выработки всех АЭС страны. Электроэнергия Балаковской АЭС поступает потребителям Поволжья (76% поставляемой ею электроэнергии), Центральной России (13%), Урала (8%) и Сибири (3%). Общая площадь, занимаемая Балаковской АЭС, составляет 487,4 га. Является филиалом концерна «Росэнергоатом». Достопримечательностями «Волжской Венеции», как называют Балаково из-за проходящего через город судоходного канала со шлюзами,  является ряд построек XIX и XX веков: усадьбы Паисия и Анисима Мальцевых, Торговый дом Шмидта (1911), пожарная каланча, особняк В.В. Голованова (1912) — краеведческий музей,  особняки Якова и Ивана Маминых (1910), усадьбы Стройкова-Якимова (1902), коммерческое училище (1910), Церковь Троицы Живоначальной (1908—1909, архитектор Ф.О.Шехтель), особняк П.И.Мальцева (1900-е, архитектор Ф.О.Шехтель), дом-музей В.И.Чапаева. Из недавних культприобретений Балаково — филармония, им.Сиропова.  Михаил Сиропов - армянин, родившийся в грузинском селе, живший долгое время в Азербайджане и умерший в российском городе Балаково. Из-за межнациональных конфликтов в 1989 году семья солиста Азербайджанской государственной филармонии М.Э. Сиропова была вынуждена покинуть Баку и переехать в Балаково. Здесь он начинает преподавать в музыкальной школе, поет в хоре храма Святой Троицы, затем становится его регентом. В 1990 году Михаил Сиропов получает приглашение на работу во Дворец культуры завода имени Дзержинского руководителем кружка сольного пения, который чуть позже будет называться студией "Канто". Оценив труд Михаила Сиропова, директор завода им. Дзержинского И.Я. Штейнбок предлагает ему возглавить коллектив Дворца культуры предприятия. В сентябре 1996 года глава администрации БМО Алексей Саурин подписывает распоряжение о создании муниципального камерного хора "Откровение" под руководством Михаила Сиропова. Новая татарская мечеть у железнодорожного и автовокзала.  | |
| Просмотров: 4961 | |
| Всего комментариев: 4 | |||
| |||
