Федин Константин— человек и теплоход. Текст: Ия Яковлева.
Во многих произведениях Константина Федина используются его знания именно саратовского быта, деталей и подробностей. В романах «Первые радости» и «Необыкновенное лето» вообще все действие происходит в Саратове, в том числе в городском саду Липки, Городском театре, народной аудитории (областная библиотека), Ильинской площади, консерватории, Радищевском музее, Театральной площади, Саратовском императорском университете, железнодорожном вокзале и так далее. Действие затрагивает и такие местечки как Затон, Кумысная поляна, Соколовая гора, Увек, а также городки в области: Ртищево, Хвалынск, Аткарск. Настолько подробное представление Саратов навряд ли где-либо еще имел. Потому Константин Федин — особый писатель для Саратовской ойкумены. Итак, 24 февраля (12 февраля по старому стилю) 1892 года в Саратове, в семье приписанного к мещанскому сословию приказчика писчебумажного магазина Александра Ерофеевича Федина и его жены Анны Павловны родился сын Константин. Семья Фединых на тот момент снимала дворовый флигель на Большой Сергиевской улице (сейчас это улица Чернышевского). Напротив дома стояла Сергиевская церковь, в которой служил протоиерем отец Н.Г. Чернышевского, в ней крестили Николай Гавриловича, венчали и отпевали. Именно в этой церкви крещен был и Константин Федин. Отец будущего писателя, будучи приказчиком, а также человеком прижимистым, богомольным, не чуждым при этом восхищения всяческой образованностью и пописывающим стихи до женитьбы, установил строгие правила жизни в семье, в том числе связанные с постоянной экономией. Федины часто меняли квартиры, добиваясь минимальной стоимости аренды жилья. В 7 лет, в 1899 году, Константин Федин поступил в Сретенское начальное училище (ул. Чернышевского, 154, теперь дом-музей К.Федина, литературы 20 века вообще). Но этот дом он знал и раньше. В нем жили родственники, Семен Иванович и Анна Андриановна Машковы, в чьей семье воспитывалась до замужества мать Константина Федина. Продолжил обучение Константин в Саратовском коммерческом училище (ныне здание СГАУ). Прижимистость Федина-отца дала свои плоды: в 1905 году Александр Ерофеевич Федин купил собственный дом, в Смурском переулке. В Бестужевском (купец-старообрядец) писчебумажном магазине Александр Ерофеевич прослужил в приказчиках 21 год, до 1900 года, пока, скопив средства, не открыл собственное небольшое дело, сначала на паях с компаньоном Покровским, а затем еще девять лет отдельно, каковое и «ликвидировал в июне месяце 1917г. с полной охотой, не желая спекулировать». Впрочем, в процветании семейного дела сыграла роль и творческая мысль (коммерческая жилка) сына приказчика. Интересный факт по этому поводу сообщил племянник Федина, Г.В. Рассохин. Константин предложил отцу практиковать продажу писчебумажных принадлежностей с "премиями", обеспечивавшими дополнительный наплыв покупателей. В те годы школьники (а особенно школьницы) увлеченно собирали цветные картинки. Отпечатанные на плотной глянцевой бумаге, эти недорогие картинки украшали альбомы не только школьников, но и взрослых. По совету сына Александр Ерофеевич в каждую покупку вкладывал картинку. Затраты на эти премии были грошовые, а товарооборот вырос во много раз, очень выросла и прибыль. Именно это и позволило Александру Ерофеевичу быстро погасить кредиты и стать через пять лет владельцем двухэтажного деревянного домика, а еще через несколько лет - большого двухэтажного каменного дома. В декабре 1907 года Константин бросает учебу, а также поклейку премий в школьные тетрадки, и убегает из дома в Москву. Деньги на проезд Константин выручил, сдав скрипку в ломбард. В Москве, поселившись у друга-художника, некоторое время подрабатывал натурщиком. Возвращенный строгим, но справедливым отцом домой, работал в его лавке приказчиком. А с 1908 по 1911 год учился уже в Козловском коммерческом училище (Козлов – ныне город Мичуринск Тамбовской обл.). И больше надолго на родину не возвращался. «Он понимал, что слишком зажился в этом городе сарпинки, отставных генералов и мучных королей». К осени 1911 года К. Федин поступил в Московский коммерческий институт. Московский коммерческий институт (ныне Институт народного хозяйства имени Г.В. Плеханова) считался солидным учебным заведением, носителем передовых веяний времени. Первые литературные опыты Федина относятся к 1910 году. Летом 1910 года, находясь в гостях у старшей сестры в Уральске, Константин Федин сочиняет свой первый рассказ «Случай с Василием Порфирьевичем». В 1914 году окончил Московский коммерческий институт. Обучение коммерческим наукам никоим образом не препятствовало литературным занятиям. В 1913—1914 в "Новом Сатириконе" Федин напечатал "Мелочи". Начало первой мировой войны (1914-1918) застало Федина в Германии. Александр Ерофеевич выдал сыну премиальные на каникулярную поездку в Германию. Константин, стремясь освоить немецкий язык, за несколько месяцев до начала войны поехал в Германию, в Нюрнберг. Став по положению военнопленным, он должен был раздобыть заканчивающиеся средства к существованию. И тут вновь талант коммерческий помог. Константин вспомнил, что в писчебумажных магазинах Саратова торговали разного вида чернильницами дрезденской фирмы Леонарди. „Я прикинул про себя,— вспоминает Федин,— рано или поздно война кончится, а фирма заинтересована в том, чтобы вернуть иностранный рынок". Костя явился с идеей и предложением в дирекцию фирмы Леонарди. И ему удалось заполучить в долг целых сто марок, которые он и растянул на несколько самых трудных недель. В Дрездене Федин познакомился с товарищами по несчастью — русскими гражданскими пленными. Один из них был Николай Коппель, ставший впоследствии другом Федина на долгие годы. Коппель учился на филологическом факультете в Петербурге, а до недавних пор был студентом Высшей технической школы в Дрездене. Ценитель музыки, книжник, фантазер и талантливый рассказчик, увлек Константина. Знакомыми и друзьями Коппеля были студент той же Высшей технической школы Андреев, художник Шер, работавший копиистом в Дрезденской галерее, и инженер Розенберг (до августа 1914 года сотрудник русской торговой конторы в Дрездене). После начала войны уехать в Россию уже не удается, и Федин вместе с несколькими русскими друзьями переселяется в городок Циттау, где проводит 3,5 года. С ним случается романтическая история. Ее звали Ханни Мрва. Ханне — 20 лет, она принадлежит к привилегированному обществу. Отец— зубной врач, мать - просто верноподданная кайзера, примерная горожанка и высоконравственная патриотка. Когда связь с русским открылась и конфликт с родителями обострился, эта девушка, не имея профессии, ушла из семьи, без надежд на последующее примирение. В дальнейшем она делала буквально невозможное для того, чтобы соединить свою судьбу с уехавшим в Россию, по обмену пленными, Фединым. Осенью 1918 года примкнула к левым социал-демократам — спартаковцам. Переехала в Берлин, познакомилась с Мерингом. Ханна работает в двух социалистических журналах, в том числе в знаменитом литературно-художественном журнале „Акцион" Франца Пфемферта, единомышленника Карла Либкнехта и Розы Люксембург, участвует в рабочем восстании, организованном спартаковцами. После поражения восстания задумывает пробраться в Советскую Россию, соединиться с любимым. Чтобы получить русское гражданство, отыскивает военнопленного — некоего Соболева, и фиктивно вступает с ним в брак. Затем в начале 1919 года направляется в Мюнхен. Отсюда она надеется через Австрию, Венгрию, Украину пробраться в Москву… Но… „Я думала сердцем, а не головой,— сообщала она в письме Федину.— Но есть люди, у которых нет сердца, а только одна голова". На пути возникают новые непреодолимые препятствия. Уехать из Германии ей не суждено. В Мюнхене она попадает в кипящий котел политических страстей. Будучи членом КПГ, она вместе с восставшими рабочими участвует в провозглашении Баварской советской республики. 1 мая 1919 года — арест, около 5 месяцев тюрьмы, принудительная ссылка до военного суда. Подконвойное препровождение назад в Мюнхен. Еще несколько месяцев тюремного следствия, судебного разбирательства, вплоть до зимы 1920 года… Начинают сказываться постоянное напряжение и перегрузки. В 1921 году она умирает от разрыва сердца в возрасте 26 лет… Федин испытывал тоску по ней многие годы спустя после ее смерти. „Я получил на днях разные мелочи из Сызрани,— писал Федин любимому другу И.С. Соколову-Микитову в 1925 году,— среди них письма ко мне женщины, с которой я прожил лучшую часть своей жизни. Все эти письма проникнуты надеждой на встречу и исполнены такого отчаяния… что я был подавлен, когда опять (через семь лет!) перечитал памятные листочки бумаги… Теперь мне кажется, что сама смерть пощадила бы этого человека, если бы я был с ним. Я уверен в этом. И вдруг мне приходит мысль, что меня обманули, что женщина эта не умерла… Хочется мне одного — уехать в Циттау, на старые места и на старую уже могилу. Может быть, после этого я пойму не только головой, но и душой, что все кончилось". Во время пребывания в Германии, в 1916 году, Федин завел знакомство с актерами городского театра в Циттау, на сцене которого ставились оперы и музыкальные комедии. После Октябрьской революции 1917 года, провозгласившей Декрет о мире, отношение к русским пленным со стороны германских властей стало смягчаться. В театре не хватало мужских голосов и молодых исполнителей мужских ролей. А русский пленный обладал прекрасным музыкальным слухом, басом, актерской пластичностью. Так что, неожиданно для себя, Федин получил место хориста в городском театре Циттау. А короткое время спустя выступал уже в сольных оперных партиях на главных ролях. Сохранилась одна из тогдашних театральных афиш. Афиша зазывает на первое представление оперы „Марта, или Ричмондский рынок". Федин возвращается в Россию в 1918 году и некоторое время проводит в Москве. Коммерческий институт, куда из Саратова поспешил Федин, сразу восстановил его в списках студентов. А в октябре он определился на службу в общую канцелярию Наркомпроса РСФСР. Должность заместителя заведующего позволяла совмещать работу с учебой. Позднее, по приглашению сотрудника Сызранского отдела народного образования Аркатовского Б.Д. ,в конце февраля 1919 года переезжает в Сызрань. В Сызрани Константин Федин организовал и редактировал литературно-художественный журнал «Отклики», сотрудничал в газетах: «Известия Сызранских Советов», «Алый путь», «Сызранский коммунар». В Сызрани он написал рассказы «Счастье» и «Дядя Кисель». Последний был премирован в Москве на конкурсе «РОСТа» и обратил на себя внимание Алексея Максимовича Горького. Федин был мобилизован в 1920 году, направлен в Москву, Петроград, затем в политотдел Отдельной Башкирской кавалерийской дивизии. Он продолжал сотрудничать в «Боевой правде». Вместе с тем внимание молодого публициста все более привлекают основные проблемы происходящей в стране культурной революции. С 1921 занялся исключительно литературной работой, в Ленинграде, вступил в литературное объединение "Серапионовы братья". В феврале 1921 года в Доме искусств сложился кружок литературной молодежи, получивший название «Серапионовы братья». После того как состав постоянных участников определился окончательно, в кружок входила прозаики М. Слонимский, М. Зощенко, Вс. Иванов, К. Федин, В. Каверин, Л. Лунц, Н. Никитин, поэты Е. Полонская, В. Тихонов и критик И. Груздев. Лев Лунц и Вениамин Каверин, ученики известного литературоведа профессора Бориса Эйхенбаума, склонялись к «формальной школе». Лунц, например, проявлявший особенный интерес к западноевропейской культуре, ставил занимательность и фабулу в искусстве выше идеи. Его горячо поддерживал юный студент восточного отделения — арабист Вениамин Зильбер, ставший затем Кавериным; он считал, что «искусство должно строиться на формулах точных наук» (девиз, под которым он послал в 1921 году на литературный конкурс свой рассказ «Одиннадцатая аксиома»). Такой взгляд на искусство как на «сумму формально-стилевых приемов» в основном был чужд некоторым старшим «серапионам». В 1921 году на конкурсе Дома литераторов К.А. Федин получает премию за рассказ "Сад” (история о том, как сторож бывшего господского сада неистово борется с сиротами-детдомовцами, защищая от них погибающий сад). Это событие принесло писателю большую известность. В начале 1922 года Федин женился на Доре Сергеевне Александер и переехал на квартиру тещи на Литейном проспекте. 2 1 сентября родилась дочь Нина. Роман «Города и годы» писался уже в комнате тихой старинной семейной квартиры с окнами во двор. "Города и годы" — роман о путях интеллигенции в революции. Федин и Соколов-Микитов познакомились в конце июля — начале августа 1922 года. И почти сразу подружились. Встреча произошла в Петроградском Доме книги, напротив Казанского собора, где помещался новый критико-библиографический журнал «Книга и революция». Федин уже давно освоился с обязанностями редактора. С 1923 года Федин стал выборным членом правления и доверенным ленинградским представителем писательского товарищества «Круг», его издательства и альманаха, действовавших в Москве. Книговыпускающему объединению, первоначальная программа которого развернута в письме Горькому, суждено было стать вошедшим в историю советского книгопечатания «Издательством писателей в Ленинграде» (1927 — 1934). И председателем его общественного правления с самого начала в течение шести лет был Федин. Впоследствии его издательская база составила одну из основ нынешнего издательства «Советский писатель» (Ленинградское отделение). В феврале 1928 года газета «Саратовские известия» поместила сообщение о приезде в город писателя-земляка: «2 февраля Константин Федин выступил на литературном вечере, устроенном в Доме работников просвещения. Ко второй половине 20-х годов в литературно-художественных общениях Федина все большее значение начинает приобретать „круг Детского Села", куда он, впрочем, бывал вхож и ранее. Детское Село (ныне город Пушкин), расположенное в каких-нибудь сорока минутах езды от Ленинграда, местечко с нетронутой природой поблизости и невдалеке от шума городского, избрали в качестве пристанища деятели художественной культуры и ученые. Там постоянно жили А.Н. Толстой, В.Я. Шишков, художник К.С. Петров-Водкин, композитор Г.Н. Попов и другие. В открытом, гостеприимном доме Вяч. Шишкова устраивались „пятницы", на которые, помимо пишущей братии, собирались служители всех смежных муз и граций из Питера, из Москвы, а также приезжие из иных городов и весей. Другим всеобщим притягательным центром был детскосельский дом Алексея Толстого. Там подобные „пятницы" бывали более или менее чуть ли не каждый день. Хотя в компаниях, собиравшихся у Толстых и Шишковых, были, свои отличия, выделялся в общем устойчивый круг посетителей обоих домов. К ним принадлежали писатели К.А. Федин, И.С. Соколов-Микитов, Н.Н. Никитин, П.Е. Щеголев, Е.Л. Шварц, художники Н.Э. Радлов, К.С. Петров-Водкин, композиторы Ю.А. Шапорин, Г.Н. Попов, ученый М.А. Сергеев и др. Летом 1928 года, во время пребывания в Голландии, Федин немало времени провел на лесоторговых предприятиях одного из концессионеров. Это был давний знакомец по Ленинграду Генрих Пельтенбург. Писатель посещает также фондовую биржу в Роттердаме, знакомится с разнообразными представителями капиталистических деловых кругов. Один из творческих замыслов писателя связан с именем Н.Г. Чернышевского. В 1928 году, когда праздновалось столетие со дня рождения Николая Гавриловича, Федин готовился к выступлению на юбилейных торжествах. Ему попались интересные материалы из воспоминаний Чернышевского и его наброски. Это натолкнуло на мысль написать повесть о временах старого Саратова. В 1930 году такая повесть под названием "Старик" увидела свет в Петрограде. На лето 1931 года семья Фединых поселилась в деревне. У Константина Федина было обнаружено тяжелое заболевание легких, ему рекомендовали лечение в Швейцарии. Маститому советскому писателю предоставлено лечение в Давосе. Здесь жил одно время великий Томас Манн. Уехав, он написал роман — „Der Zauberberg" — „Волшебная гора" — роман о Давосе. Федин писал так, что роман Манна здесь, в санатории Гелиос, запрещен, и поэтому его читал каждый больной. С половины января 1932 года у Федина в течении болезни стали намечаться изменения к лучшему. Благоприятную картину давали рентгеноснимкн, в анализах исчезали палочки Коха, стих кашель, повысился аппетит. Начались короткие самостоятельные прогулки по Давосу. Этим временам посвящено произведение Федина «Санаторий «Арктур»». В мае, с разрешения врачей, Федин выехал на Женевское озеро, в городок Вильнев — на рекомендованную Горьким встречу к Ромену Роллану, К началу июня здоровье Федина улучшилось настолько, что согласно плану Кюне, писатель распрощался с Давосом и спустился в германский Шварцвальд, в курортный городок Сан-Блазиен. Туда же, в июне , на лето приехала Дора Сергеевна с Ниной. В середине декабря 1932 года Федин возвратился в Ленинград. В конце 1933-го — начале 1934 года Федин повторил курс заграничного лечения. Лечился Федин в альпийских отрогах Северной Италии, побывав попутно в Милане, Флоренции, Риме и других городах. 19 февраля 1934 года он вернулся домой. В Саратов Федин приехал в октябре 1939 года на юбилейную годовщину Н.Г. Чернышевского. С 1934 — Федин - член президиума ССП. А в 1939 награжден орденом Трудового Красного Знамени. Новость о начавшейся войне застала К. Федина на даче в Переделкино. Началась эвакуация мирных жителей из столицы. 12 июля вместе с другими семьями писателей уехали в город Чистополь (Татарская АССР) жена и дочь Федина. В Чистополе Федин прожил фактически неполный год. Из 15 месяцев, 4 месяца (с середины июня до половины октября 1942 года) он был в отъездах. Сначала в Саратове (куда его вызвало руководство МХАТа в связи с пьесой "Испытание"), а затем три с лишним месяца — в Москве. С декабря 1945-го по февраль 1946-го Федин в Германии. Сначала в Берлине, потом в Нюрнберге, на процессе главных немецких военных преступников. Статус корреспондента газеты «Известия» и неограниченный срок командировки дают писателю возможность ездить, всюду бывать, все смотреть, встречаться с теми, кого он хотел бы видеть. Рождество, которое по здешнему обычаю встречают вместо Нового года, он отмечает на квартире своего многолетнего знакомого и друга, поэта Иоганнеса Бехера, возглавляющего теперь новое демократическое объединение немецкой культуры и искусства «Культурбунд» Усиление реалистических тенденций в творчестве— вполне закономерная эволюция творчества Федина, образованного человека, эстета, цитирующего Ибсена на память. Цена комфорта. В годы Великой Отечественной войны К.А. Федин работал над книгой воспоминаний, "Горький среди нас” (1941—1968); "Писатель, искусство, время” (1957) — портреты современников Федина. Летом 1943 года писатель выезжал на фронт, бывал на землях Орловщины. В 1944 году после снятия блокады едет в Ленинград, складывается книга очерков — "Свидание с Ленинградом”. В 1942 году была написана пьеса "Испытание чувств”, а также ряд очерков. В военное время Константин Александрович Федин приступил к созданию трилогии, отмеченной большим эпическим размахом, — "Первые радости” (1945), "Необыкновенное лето” (1947—1948), "Костер” (кн. 1-я — "Вторжение”, 1961; кн. 2-я - "Час настал”, 1965). Константин Александрович Федин был видным общественным деятелем, на протяжении многих лет возглавлял Союз писателей (1959—1971), был членом Германской академии искусств; неоднократно получал правительственные награды, был лауреатом Государственных премий. Его произведения переведены на многие языки. Появившиеся в последние годы в печати фрагменты дневников Константина Александровича Федина разных лет, писем раскрывают внутреннюю борьбу художника, постоянно испытывавшего на себе жесткую зависимость от официальной идеологии. Молчун: Так – нейтрально и благожелательно- писал о старом друге в начале 1980-х Вениамин Каверин в заметках "Петроград, 1921". Слишком многое изменилось со времён первых посиделок "Серапионовых братьев", слишком одряхлел советский режим, слишком изменились бывшие друзья, чтобы можно было говорить что-то другое. Академик АН СССР, Герой Соцтруда, первый секретарь и председатель правления Союза писателей СССР, лауреат Государственной премии. Такой внушительный и обязывающий список регалий Константина Александровича Федина сложился к концу его длинной и очень успешной жизни. И в этих регалиях — не слишком много литературы, искусства, вдохновения. А все это в сочинениях К. Федина — есть. «..Сквозь мирный покров пыли, простирающийся над этим бесцельным столпотворением, здания площади кажутся затянутыми дымкой, и Кирилл оглядывается на все четыре стороны и видит за дымкой казармы махорочную фабрику, тюрьму, университет. Это университет прижал балаганы в самый угол,— сказал Кирилл.— Он скоро совсем вытеснит отсюда гулянья. Может, мы с тобой на последних каруселях. Тебе нравится здание университета? Да? И мне тоже. Оно такое свободное. Ты знаешь, его корпуса разрастутся, перейдут через трамвайную линию, вытеснят с площади карусели, потом казармы, потом тюрьму… —Что ты!— сказала Лиза— Тюрьму никогда не вытеснят» (Первые радости — К.Федин) Скончался Константин Александрович Федин в Москве 16 июля 1977 года. Похоронен на Новодевичьем кладбище (участок № 9). | |
Просмотров: 2671 | |
Всего комментариев: 0 | |